Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ] - Алексей Головин

  Так, пропустить своё сознание сквозь диар! Что ещё?.. Ах да, рядом альпарг. Вот он, пульсирует дремлющей мощью в каком-то десятке шагов впереди. Он готов помочь! Протянуть свою волю к нему, сквозь него!

  Высоко-высоко в безрадостном небе Хьёлли прямо над Безмолвной Бездной стали собираться огромные грозовые тучи.

  Молчаливый, будто почувствовав неладное, усилил свой натиск, оплетя тело верда сотнями гибких рук, щупалец, хвостов.

  Стрию уже не было дела до этого. Вся его сущность устремилась туда - в непроглядную высь. Вложить всего себя, все силы, накопленные за две жизни, в этот удар. Сейчас!

  Невообразимо мощные ветвистые молнии рассекли затхлые небеса Хьёлли и слетели вниз, к самому дну глубокой пропасти. Они сокрушили фальшивый каменный потолок, заставив его осыпаться огромными глыбами. Вслед за первыми ударили ещё молнии, доставая до самого логова Молчаливого. И ещё!

  И тут пришёл гром!

  Будто в едином порыве вскричали все громовержцы всех небес.

  Стены глубокого колодца Безмолвной Бездны сыграли именно такую роль, на которую отчаянно рассчитывал Олирд-Стрий. Их акустика многократно усилила звук. Последовали новые раскаты грома.

  И Безмолвная Бездна перестала быть таковой. Силы Молчаливого не смогли погасить яростные звуки грома. Словно удары безжалостного молота, акустические волны стали обрушиваться на кошмарное создание, сокрытое во тьме.

  Стрий почувствовал, что к его молниям добавились чьи-то ещё. Спускающийся в Бездну Видень - его древний сын, безошибочно угадав, как именно может он помочь отцу, породил новые раскаты грома небесного.

  Олирд-Стрий не мог даже порадоваться этому. Он был полностью опустошён. Угасающим сознанием он смог лишь различить боль и ужас Молчаливого. Древняя тварь - мрачная душа Хьёлли погибала под ударами губительных для неё звуков. Верд понял, что победил. И провалился во мрак, ибо не в силах уже был удерживать своё обессилившее сознание.

  Но долго наслаждаться блаженным забытьём ему не дали. Придя в себя почти мгновенно и с трудом разлепив веки, мастер стихий осознал, что тьма и безмолвие отступили. Пара созданных кем-то огненных шаров освещала большую овальную пещеру, избавленную от присутствия Молчаливого. Слышалось чьё-то хриплое дыхание, шаги. Затем раздался голос.

  - Ну вот и всё, дедушка, ты сделал это для нас!

  Олирд узнал голос Локиана. Скосив глаза, он увидел фомора в его демоническом обличье, держащего в руках последний альпарг и бережно стирающего с него многовековую пыль.

  Этого ещё не хватало! Где же Кридирт? Почему он позволил фомору подобрать камень? Может, с сыном что-то случилось?

  Олирд, несмотря на полное своё бессилие и опустошённость, попытался вскочить на ноги. У него это получилось лишь отчасти. Верд застыл на коленях, опираясь рукою о землю.

  Получилась эта нелепая поза оттого, что чья-то ладонь с силой легла на плечо Олирда и помешала ему встать. Верд с трудом повернул голову и увидел стоящего у него за спиной Кридирта.

  Что-то во взгляде сына заставило Олирда покрыться холодным потом. Неужели?! Кридирт стоял так, что его правая рука была Олирду не видна. В ней вполне мог оказаться обнажённый меч. Именно так стоял когда-то Вьюжень за миг до того, как пронзил спину Стрия на вершине Хлидскьяльва...

  - А, понял, дедушка? - с какой-то невзрачной насмешкой произнёс Локиан. - Кошт же говорил тебе - схема так легко повторяется. Глупо дважды умирать от руки собственного первенца. Но такова твоя судьба!

  Олирд смотрел на Кридирта, не в силах пошевелиться, и отказывался верить в то, что это происходит на самом деле. Всё было настолько нелепо и чудовищно, что мозг отказывался принять правду.

  Лоб Кридирта покрывали крупные капли пота. На скулах играли желваки, ноздри раздувались, зубы до крови терзали нижнюю губу. Взгляд был совершенно безжизненным, словно глаза принадлежали мертвецу. Что творилось в эти мгновения в душе Кридирта, неведомо было, пожалуй, никому.

  - Ты думаешь, зря его воспитывала Тирселла под присмотром Кошта? - проговорил Локиан, подходя вплотную к Олирду и крутя перед его носом альпаргом. - Его готовили к этому моменту, программировали на этот поступок - мама моя невольно, ну а создатель Кошт - намеренно через её посредство. Такова его месть тебе. Ты добыл альпарг - только ты со своей силой, стихийщик, был способен на это. Теперь ты больше не нужен. Кошт велел тебе кланяться, дедушка.

  Локиан и впрямь слегка поклонился и перевёл взгляд на Кридирта.

  - Рази, папа! - прорычал он приказ.

  Олирд смотрел в глаза Кридирта, устремлённые на него. Мастер стихий уже был не силах как-то помешать сыну нанести удар. Да если бы и хватило у него сил, пожалуй, не стал бы этого делать. Слишком неожиданно и тяжело это всё было. Значит, судьба...

  Во взгляде Кридирта отразилась неимоверная душевная боль. В самом уголке правого глаза дрожала маленькая слеза, будто не решаясь сорваться и покатиться вниз по щеке. Олирд смотрел на эту слезу. Весь мир сжался до её размера. По кому она?

  На долю мгновения во взгляде Кридирта проступила теплота и чистота, тут же сменившаяся мрачной решимостью. Спиною Олирд почувствовал, как начал свой замах острый меч...

  Сильная левая рука Кридирта вдруг рывком отшвырнула безвольное тело Олирда прочь. Падая, мастер стихий заметил, как взвился в прыжке его сын. Будто 'выстрелила' сжатая пружина. Меч яростной молнией сверкнул в неровном свете огненных сфер...

  ...Короткий рык Локиана, в котором неразрывно сплелись удивление и боль...

  ...Яркая красная вспышка энергетического 'сверла', вырвавшегося из большей руки фомора. Ещё один крик...

  Упавший на землю Олирд с трудом приподнялся на локте и посмотрел туда, где только что стоял Локиан. Тело фомора рухнуло на землю. Обе его головы валялись рядом, снесённые ударом, в который Кридирт вложил все свои силы, всю тоску, весь гнев, всю боль испоганенной жизни. Эта боль и позволила ему переломить вложенную в подсознание программу Кошта.

  Олирд перевёл взгляд. Кридирт лежал рядом с трупом своего страшного сына. 'Сверло' Локиана разорвало его практически пополам. Если бы у Олирда оставалась хоть капля сил, он мгновенно бросился бы творить все доступные лечебные заклинания. Но даже этой капли не осталось...

  Глаза отца и сына снова встретились. Взгляд Кридирта был чистым и прозрачным, как воздух Истока, и даже адская боль не могла его замутнить. Впрочем, боли он уже не чувствовал...

  - Я верен тебе, отец! - едва слышно прошептали губы Кридирта.